№1, 1999г. Петр Родичев

Прежде всего хочу возразить против однобокого толкования самим Ю.Оноприенко и его “подпевалами” слова “маковка” – оно не идентично подлинному значению этой лексемы. Повсюду в этимологических источниках (Словарь русского языка XI-XVII вв., Даль, Преображенский, Фасмер, Ушаков) это однозначно – маковая головка, семенная коробочка мака, а затем уже – метафорические производные со смысловыми интерпретациями. Из сложения шведских и германских языковых корней Фасмер допускает в подтексте этого понятия – “оглушение, обморок”, что в общем-то достаточно приемлемо и в наркотическом смысло-свойстве растения, и в буквальном – по отношению к содержанию сборника.

Участие Г.Попова в выгораживании Оноприенко поставило его как ответсека писательской организации в уязвимое положение. С одной стороны ему, постоянно испытывающему тайную неловкость за свои бессвязные стихи и газетные выступления, легче среди слабопишущих, с другой – как непрофессиональный литератор – он неспособен самостоятельно оценивать опусы того же Оноприенко или кого другого, и даже свои собственные. Поэтому поступает подобно окололитературному акакию акакиевичу – вместо высказывания контраргументов просто ссылается на те или иные входящие бумаги: на “всероссийский” (у него с маленькой буквы) конкурс, которого, к его сведению, областная газета объявлять не может по неписаному статусу, попутно сталкивает лбами, привязывая к этому карликовому конкурсу двух известнейших русских писателей, хотя весьма очевидна явная нелепость привязки имени Шукшина к Вологодчине, а Беловым (да простит меня Василий Иванович!) вокруг этой возни с конкурсом наверняка и не пахло – обычная газетная спекуляция на впечатляющих именах. И премийка-то плёвенькая, крохоборская, (третья), а кудахтанья – до небес. Между прочим, если бы Белов видел этот мутный, напрямую антирусский и безъязыкий рассказец Оноприенко, – может, скорее лопнул бы сей “мыльный пузырь”.

При всей своей малокомпетентности в достоинствах и недостатках нынешней новеллистики, Попов тем не менее взахлеб нахваливает “признанного журналиста” за “недюжинную силу возможностей”, порывается объявить его в провинциальной газете “известным русским писателем”. Лучше бы они оба оглянулись на истинно известного современника и новеллиста от Бога Вячеслава Дёгтева, меньше всего нуждающегося в искусственной популяризации... Чтобы не уподобляться Зоилу, вставляющему всякое лыко в строку, я опущу позорную групповую “аллилуйщину”, пропетую в адрес Оноприенко на презентации “Маковки”. И лишь по касательной малость задену полускоморошеское камланье по тому же поводу А.Загороднего, приблудившегося к обреченной на творческое вымирание Орловской писательской организации и подражающего всем от Гомера до Э.Лимонова. С такой дискретно-клочковатой манерой изложения мыслей, как у него, написать путную рецензию, конечно, невозможно, и все же кое-какие проблески суждений, иногда – курьезных, имеются: “Пишет Оноприенко размашисто, слева, справа (на иврите? – П.Р.) – тяжеленько, увесисто, будто кувалдой бьет по голове... И оттого изображение русской деревни, России отдается в душе грустью великой, доводит до смертной, до обморочной какой-то тоски... разит деталью, будто копытом, то сечет душу, словно плетью...” ( “ЛР” №5, 99 г.). “Ну, спасибо златоусту за врачующее слово!” – все-таки позабыл ввернуть забавный приезжий...

В своем письме Н.К.Кононову от 23.11.98 г. Г.Попов козыряет докладом по прозе некоего В.Куницына. Пришлось заглянуть в его полный текст. Жаль, что нет под рукой последней книги критика “Свет Человеков” – “Знаниевская” книжица, изданная в 80-м, – “Верность правде (О гражданской активности советской прозы)”, мировоззренчески смутная еще тогда, тем не менее раскрывает позицию автора. Мне, бравшему в те времена в Литинституте уроки ориентации в критике (семинары А.Н.Власенко и Ю.С.Пухова), не приходилось слышать о Куницыне. А теперь листаю брошюрку и вижу: это один из тех, кто конъюнктурно травил Валентина Пикуля – в частности, – за патриотический роман “У последней черты”, пикировал на Вл. Бушина, блестяще разгромившего “Путешествие дилетантов” Б.Окуджавы... Естественно, по нраву Куницыну и такие фигуры, как Ю.Трифонов, Б.Васильев, А.Адамович и прочие коротичи с их подрывной, на уровне нашей национальной культуры, тенденциозностью.

Неудивительно в этой связи и его “восхищение” даже малограмотной русофобией Ю.Оноприенко. Попову простительна ссылка на “авторитетность” мнения псевдозначительного критика – он, Попов, еще только на подступах к освоению положенных ему по должности ответсека литературных знаний. Меня же, при полном неприятии субъективных оценок Куницына, лишь позабавила его попытка уничижения великих мастеров (Гоголя, Фета, Есенина) ради нелепого приписывания Оноприенко необыкновенных успехов в развитии “весьма классического жанра” (стилизации?) с “Толчком изнутри жанра (?), а не внешним полотерством (?), которого досталось полной мерой (?) как Есенину, так и Фету” (Знаки в скобках - мои. - П.Р.). Полужаргонная фраза эта, требующая перевода на внятный язык, напомнила мне давнюю лингвистическую загадку Л.В.Щербы – “Глокая куздра штеко будланула бокра и курдячит бокрёнка”. Так что по части нарочитого затуманивания смысла говоримого – далеко нашему куцему до зайца...